Господи, эти экзамены! Ведь только вчера был сентябрь с его бабьим летом и опадющей листвой! Кажется, этот дурацкий июнь был так далеко, а экзамены казались такими призрачными!!! И вот... Учебный год пролетел незаметно, как это часто случается. Уже через несколько недель была назначена первая экзекуция в виде сдачи физики. И зачем она только выбрала этот предмет? Хотя... Помятуя о недавнем разговоре с директором, у неё не было другого выбора. Чуть ли не лучшая ученица математического класса просто не могу не сдавать физику и математику. Сайюри, вспомнив этот разговор, чуть ощутимо вздрогнула и вздохнула.
Сейчас она направлялась к одному из кабинетов, в котором должна была встретиться с преподавателем. Опять должна... Ну почему она всегда была кому-то что-то должна?
Постучав в дверь, девушка сразу её открыла и немного постояла на пороге.
- Можно?
Конечно можно! Это была его идея, чтобы Сайюри пришла сюда! Он стоял у окна, привлекательный практикант. Привлекательный для кого-то, но не для Кито Сайюри. Она прекрасно знала разницу между преподавателями и парнями, а с этим преподавателем физики была и вовсе холодна. Лиам Невиль Нейл. Мечта всех её одноклассниц. Школьниц постарше и помладше. На что Кито всегда хмыкала и отмалчивалась.
- Сожалею, мистер Нейл, но я не испытываю никакого стресса. Более того, даже если бы я его испытывала, думаю, я смогла бы справиться с ним сама.
- К тому же вы учитель физики, а не школьный психолог.
Пройдя несколько шагов вперед, Сайюри прикрыла дверь, и слегка прищурила глаза - солнце било прямо в лицо. По-июньски теплое солнце.

Чем больше она находилась здесь, тем больше ей всё это надоедало. Сейчас она могла бы сидеть в своем удобном кресле и читать книгу, или готовиться к экзамену, или есть любимое овощное рагу... или просто сидеть! Это ведь не запрещается! Однако Сайюри приходилось стоять посреди этого слишком светлого класса наедине с не слишком симпатичным ей практикантом. Уж слишком много историй об этих еще студентах она слышала от своих более взрослых подруг. И что-то ей подсказывало, что половина из них чистая правда.
- Вопрос не в том, мистер Нейл, сдам ли я эти экзамены хорошо. Суть вопроса в том, сдам ли я их на отлично!
- И обеспечу школе определенный плюс в лице меценатов - вырастили очередную надежду страны.
И какое ему дело до того, как она сдаст экзамены?! Ему-то что? Как только закончится практика, он сразу же соберет свои вещички, если, конечно, он где-то остановился, а не приезжает сюда на машине или автобусе, и вряд ли когда-то сюда еще вернется! Что за непонятные приступы доброжелательности и желания принять участие в её судьбе?! Вопросы разрывали Сайюри изнутри, казалось, они не умещались в голове.
Щелчок замка привел её в чувства. Внезапно она осознала, что они находятся совершенно одни во всей школе. Сайюри своими глазами видела, как ушел директор. А всем известно, что директор покидает школу последним, когда в ней не остается никого, кому бы он смог помочь. Одни в закрытом классе. Ну и где этот директор сейчас, спрашивается? Она наедине с преподавателем. Такой поворот событий её не устраивал. Этого Сайюри хотела меньше всего.
- Как он там сказал? Не хочу, чтобы надоедали? Ну-ну...
Кито была неопытна, но не глупа. Девушка даже с места не тронулась, когда Нейл предложил ей присесть. Более того, в голове она прокручивала все возможные способы побега. И никогда! Никогда даже на километр не подходить к этому человеку! Только вот всё, что бы ни изобретала фантазия, с треском ломалось под гнётом действительности. Здесь не было второго выхода - класс был слишком маленьким. Про окно даже думать не стоило - они находились на втором этаже. А замок... Ключ можно было достать, украсть, выбить из рук... Вот только как?
- О чем мы поговорим, мистер Нейл? Давайте поговорим о том, как вы относитесь к преподавателям, которые запираются на ключ с ученицами выпускных классов? Допускается ли это с точки зрения преподавательской этики? А с точки зрения обычного человека? Общества?
Грубо. Вызывающе. Сайюри понимала, что нарывалась. Но ничего поделать с собой не могла. Слишком напряженной и слишком незнакомой была для неё подобная ситуация. А он сидел перед ней. Несмотря на его худощавость, девушка знала, что он справится с ней в два счета. Когда захочет, как захочет и в каком угодно состоянии. Ему одному угодном. Даже если она будет сопротивляться изо всех сил.

Отредактировано Кито Сайюри (2009-08-21 23:49:14)

И только смех в ответ на её слова. Резкий, он пронзил Сайюри, заставив её в очередной раз вздрогнуть. Теперь уже от страха. А потом его слова. Не менее жестокие и безжалостные, подтвердившие её опасения. Где-то на самой глубине сознания теплилась маленькая трепыхающаяся надежда на то, что сейчас её отпустят, действительно выдав ценные указания, по мнению преподавателя, как справиться со стрессом. Валерьяночка там, чай с ромашкой. Плитка шоколада, в конце концов! Сайюри могла поклясться, что слышала звон разбитого стекла - вдребезги разбилась её иллюзия на положительное завершение сегодняшнего дня.
- Вы извращенец, вы знаете об этом?
Слова уже ничего не могли изменить, но они могли сделать еще хуже. Куда уж хуже! Она и так оказалась в ловушке, заведомо подготовленной очень хорошей ловушке! И как она раньше не догадалась?... Зачем преподавателю приглашать к себе ученицу вечером после рабочего дня к себе в класс? Зачем практиканту заботиться об оценках, полученных ею на экзамене? Зачем ему вообще понадобилась именно она, когда вокруг столько бестолковых барышень, помешанных на развлечениях, а не на учебе?... Ну теперь-то она все понимала. Дура! - могла бы понять раньше.
Шкаф со скрипом открылся, обнаруживая все свое содержимое. Какой контраст! Школьные учебники и тетради на нижних полках.... и эти вещи, заполнявшие большую часть! Кожа, железо и резина! Какие-то маски, плети, пояса, кляпы, сети и много других вещей, которым Сайюри даже не могла найти применение. Этому ассортименту мог бы позавидовать любой магазин, специализирующийся на подобного рода развлечениях. У Кито мелко затряслись пальцы, но она быстро сжала кулаки, чтобы унять это недостойное проявление слабости. Интересно, сколько он всё это копил? И сколько денег потратил на всё это?
Она понимала, что это всё скорее всего просто для того, чтобы устрашить её. Сломить волю и заставить отбросить мысли о побеге. Элементарное запугивание. Мол, будь хорошей девочкой - и это останется только внутренностями шкафа и не более того. Но вдруг нет? Над этим "вдруг" Сайюри хотелось думать меньше всего. Ей вообще не хотелось больше думать. Отступив всё же на несколько шагов назад, девушка внезапно наткнулась на стену и медленно сползла по ней вниз. Вот и всё, на что хватило её храбрости. Стена как будто забрала последнюю, подарив взамен сомнительную опору.
- Вы псих. Псих, - как будто заклинание повторяла Кито.

Тишина. Так хорошо сидеть вот прямо тут, у этой стенки. Бетонный холод, старательно закрашенный краской и штукатуркой, заставял тысячи мурашек бежать по её телу. Это даже расслабляло. Если не сказать большего - ей это нравилось. Так она хоть на минуту забывала о том, кто сидит прямо перед ней, смотря ей в глаза, как будто даже изучающе. Что он в них видит? Страх добычи перед охотником? Возможно. Слезы, которые могут пролиться в любую секунду? Всё может быть, хотя вряд ли. Её внутреннюю хрупкость и неподготовленность к ударам внешнего мира? Сайюри в этом сомневалась. Этот учитель совершенно не обязан сочувствовать ей. К тому же девушка сомневалась, что он вообще знает, что такое сочувствие. Судя по всему, он уже давно планировал это извращение. Сколько? Месяц? Два? А сколько времени он вообще практикует у них в школе? Кажется, он пришел сразу после весенних каникул. И почему именно она? Когда ей уже окончательно надоело играть в гляделки, Кито опустила глаза, но тут же почувствовала его пальцы на своем подбородке.
- Нравится смотреть в мои глаза и видеть свою власть?
Внутри как будто всё подобралось и заверещало. Да как он смеет до неё дотрагиваться! Смеет? Потому что в данной ситуации он навязывает правила? Да ничего подобного! Смысл его слов дошел до девушки только тогда, когда рука Нейла, такая наглая и беспардонная, была с силой отброшена от груди. Сайюри даже показалось, что её ногти оставили красные полосы на запястье этого гада. Ну и пусть! Жаль, что не до крови! В следующее мгновение Кито уже стояла на ногах и зло смотрела на практиканта, зло прищурясь и старательно подбирая слова.
- Желаете иметь строптивую рабыню? Не дождетесь! Хотите развлечься? Что ж, выбора у меня нет, не так ли? Только унижать себя я не позволю! В конце концов, вы обычный мужчина, со всеми уязвимыми местами, которые есть у всех вас без исключения!
Угроза? Нет. Просто предупреждение. Сайюри никогда не опускалась до явной грубости. Моральной грубости. Колкости, язвительность и острые шуточки. Этим она всегда славилась. Это был её щит и в этом заключалась её определенная притягательность. А вот физическая - дело другое. Если надо было постоять за друзей, Сайюри выступала одна из первых. И частые разговоры в директорском кабинете на эту тему она помнила. Если честно, этот кабинет стал чуть ли не родным домом за последние пару лет. Спасало только то, что она очень хорошо училась и могла поддержать любую тему для разговора. И с технической точки зрения никогда не нарушала устав школы. А вот её конкретно нередко приходилось защищать. Другим.
Однако, то, что она сказала этому Нейлу было чистой правдой. Стоит ему только переступить черту, как он узнает, что такое настоящая боль. По крайней мере, Сайюри попытается ему это показать.

Что бы она ни говорила, что бы ни делала, всё было бесполезно. Она только оттягивала неизбежное и распаляла Нейла еще больше. Сайюри видела это по его глазам, когда он посмотрел на свою руку, по его действиям, по почти закрывающимся от удовольствия глазам - ему всё это нравилось. А ей оставалось только стоять напротив него с широко открытыми от гнева и ненависти глазами и смотреть на этого человека. Хотя "человек" мало подходил к нему по мысленному описанию Сайюри. Скорее, животное, с хорошо выраженными низменными инстинктами. Хотя и на него он не походил... Звери всегда прямы в своих намерениях. И куда только смотрели школьные психологи, когда принимали его на работу? Неужели не заметили этого блеска в глазах каждый раз, когда он проходит мимо ученицы в обтягивающем платье? Не может быть, чтобы это не бросилось им в глаза! Или он загипнотизировал их своим спокойным голосом и манерами, которые Нейл расточает направо и налево в общении с преподавателями? Если бы у гнева был бы собственный градусник, у Сайюри он бы уже показывал 40. Еще чуть-чуть и ртутный наконечник лопнет, дав свободу вытекающему веществу.
Девушка даже не обратила внимания на его странный жест. Всё, что бы он ни делал было крайне странным. И обращать внимание каждый раз - много чести. А вот слова его заставили её рассмеяться. Громко, как если бы она была в дружеской компании, от души, своим обычным заразительным смехом. Сайюри даже прикрыла рот рукой, как делала это обычно. И это было вовсе не попытка избавиться от стресса. Её по-настоящему рассмешили его слова.
- Как ты сказал? - она даже опустила обращение на "Вы" - Похотливая рабыня? Получать удовольствие и кончать? Боюсь, в другой жизни!
А потом она вдруг сделалась как прежде серьезной, как будто и не было этого смешного взрыва. И глаза вновь источали злобу и отвращение. Отвращение и злобу. А потом он подошел и схватил её, как будто она была куклой. Его куклой. Интересно, а фарфоровым куклам трудно живется? И зачем он её провоцирует каждый раз? Или ему просто не нравится, когда она спокойна? А раз так... Она почувствовала его руки вокруг своей талии - властное и жестокое прикосновение. Почувствовала его губы на своих губах - она даже открыла рот, пропуская его язык внутрь. Сайюри не сопротивлялась его откровенно грубым прикосновениям, которые явно были расчитаны на то, чтобы получить очередной заряд злости от девушки. Теперь-то она это понимала. Кито просто стояла, не двигаясь, с открытыми глазами и ждала, когда всё это закончится.

О, её очередной раз похвалили! А в дневник запишут? Или родителей в школу вызовут, чтобы лично поблагодарить за то, что воспитали такую дочь? Или что там в таких случаях делают? И снова этот смех, который пробирает до костей, как вилкой по стеклу. Такой только в фильмах про ненормальных маньяков. Или вполне нормальных маньяков. Про любых маньяков.
- Нежен? Что-то мне не верится в это!
Этот шкаф... Сайюри даже боялась повернуть голову в его сторону. Но посмотреть туда надо было. Нейл отправился как раз к нему, и что-то подсказывало девушке, что вернется он не с пустыми руками. Осмотрев его, как будто выбирая, чем бы сейчас себя развлечь, он что-то вытащил оттуда, из самой глубины. Жаль, что она не рассмотрела этого раньше!! Наручники Сайюри увидела только тогда, когда Нейл был в опасной близости от неё. В оглушительной тишине раздался щелчок - теперь Кито была почти обездвижена. Наручники сковали руки за спиной, а она даже почти не успела отреагировать. Несколько раз дернув руками, она попробовала вырваться. Но ничего не вышло. Только запястья теперь начали болеть - кольца туго обтягивали, железом прикасаясь к коже.
А потом девушка вдруг полетела вниз. Удар был достаточно сильным, неужели ему недостаточно того, что её руки теперь как будто жгло от прикосновения наручников?! Сайюри закашлялась, пытаясь восстановить дыхание. Воздух никак не хотел возвращаться в лёгкие, отчего их сильно саднило, а от удара на глаза выступили слезы, которые, впрочем, почти сразу же высохли. Когда веревка опуталась вокруг её коленок, девушка скорее восприняла это как должное, нежели как еще один способ извращенства и издевательства.
- Я? Боюсь? Я боюсь насекомых, а ты хуже! Кричать? От боли? От удовольствия? Для твоего удовольствия? Ну уж нет!
Попробовав еще раз вырваться, Сайюри застыла на полу и смотрела на своего мучителя снизу вверх все таким же взглядом, полным отвращения.

А разве того, что она была связана, было недостаточно? Нужно было что-то еще, чтобы довершить картину её падения и уничтожения? Она лежала на полу, обездвиженная и такая беспомощная, ожидая приговора. А судья-палач всё молчал, бросая на неё взгляды, не предвещавшие ничего хорошего. Наконец, словно придумав что-то еще, Нейл снова подошел к шкафу. Боже, что еще он оттуда возьмет?! Весь этот арсенал маньяка-насильника так и оставался на всеобщем обозрении - дверцы шкафа оставались открытыми. Да, в общем-то и закрывать их не было никакой нужды. В классе не было никого, кроме них. Как и во всей школе. Даже из школьного двора не доносилось звуков. А обычно на турниках цедыми компаниями висят мальчишки из домов пососедству. Может, пока они находятся тут, так развращенно развлекаясь, мир умер? Утопические мысли. Порывшись, он опять направился к ней. То, что в его руках не было ничего массивного, уже радовало. В его пальцах мелькнула черная ткань. Повязка? Зачем? Зачем ему одевать на неё повязку? Разве он не хочет наслаждаться своим превосходством в глубине её глаз? Разве не хочет видеть, как сужаются её зрачки от холода или боли? Разве не этого он добивался - видеть её взгляд, наполненные злобой, способные прожечь дыру в любом, кто попадется на её пути?
Мягкая ткань, похоже шелк, заботливо легла на глаза. Такой контраст с предыдущими прикосновениями. Или ему надоело играть грубого дядьку? Сайюри только поджала губы на его слова. Она уже решила для себя, что больше он не услышит от неё ни единого слова. Ни оскорблений и грубости, ни просьб. И опять этот смех. Она могла поклясться, что сейчас была просто ухмылка. Но всё такая же противная и неприятная. И все пропало - цвета, изображения, окружающие предметы. Даже Нейл куда-то пропал. Не было слышно ни слова, ни звука. Но он определенно никуд ане выходил! По крайней мере, Сайюри не слышала ни шагов проходящего мимо, ни щелчка замка, ни скрипа двери. А значит, он где-то здесь. Смотрит и наслаждается. Дыхание участилось само собой, а в ушах не унимался стук сердца. Как будто вместо него где-то внутри каким-то фокусником, или скорее шутником, был помещен огромный барабан. А вместе с ним и барабанщик, который теперь так старательно выбивал рваный ритм. Видимо, барабанщик был откуда-то из африканских стран, судя по тому, как громко и как надрывно стучало в ушах. Она даже немного улыбнулась. Самую чуточку, уголками губ. Просто потому, что в такой ситуации нужно было улыбнуться, чтобы не сойти с ума.
Наконец, Сайюри услышала звук! Такой громкий, по сравнению с тишиной, в которой она находилась предыдущие пару минут. А может, секунд? Или часов, лет... Шаги, его шаги. Если честно, она была рада какому угодно звуку, раздающемуся в этом пустом классе. Они раздались совсем рядом, и Сайюри даже чуть-чуть повернула голову в их сторону. А потом опять прикосновения. И снова извращения по всему телу. Самыми кончиками пальцев, лишь раздражая кожу. А потом шаги удалились, почти исчезнув. Мысленно представляя расположение класса, Сайюри с ужасом поняла, что шкаф в очередной раз лишится какой-то из своих разнообразных штуковин. Вернулся Нейл довольно быстро. Он что, сидел всё это время и думал, как бы еще поиздеваться? Господи, и откуда берутся такие люди?! Ведь не могут же, как и все!
Она просто с ума сходила, находясь в этой повязке! Она мешала концентрироваться, распределяя внимание на слух. Она мешала видеть то, что её ожидает. Сайюри не могла даже дышать ровно с этой повязкой - она была слишком широкой и почти закрывала нос. И ласки, которые последовали за этим... Раскрытая блузка... Еще немного, и она почувствовала, как её избавили от еще одного предмета одежды. С губ сорвался негодующий вдох, но она тут же заглушила его. А потом что-то коснулось её тела, такое холодное. Инстинктивно она пыталась уйти от этого холода, такого обжигающего. Он что,  держал это в холодильнике?! Звук зажегшейся спички и характерный запах воска её не обрадовал. Напротив, даже испугал. Теперь-то она точно знала, что именно он собирается делать.
Ожидание - нет ничего хуже. И опять пауза. Сайюри знала, что нужно время, чтобы свеча расплавилась... Но почему так долго! Жаркая боль пронзила её тело, заставляя выгибаться и сильнее сжимать глаза. Хорошо, что они все еще были под повязкой. Сейчас она даже была несколько благодарна тому, что эта повязка была на ней. Вскоре боль пропадала - воск слишком быстро остывает, но появлялись новые капли. Они накладывались на старые, появлялись в самых неожиданных местах, заставляя девушку вздрагивать и сжимать зубы до боли в скулах. Нет, она не покажет ему свою боль. Капли изощренными узорами ложились на её тело, оставляя горячий след. Сайюри как будто существовала только им, отсчитывая секунды до окончания резкой боли.
- Прекрати, прошу! Перестань...
Голос. Её голос? Такой хриплый от долгого молчания. Такой тихий, как будто сил больше не осталось. Кито даже не знала, в какой именно момент она произнесла эти слова. Ясно одно - она совершенно не отдавала отчета своим поступкам. Ведь совсем недавно она себе чуть ли не клялась, что и звука больше не издаст. А сейчас... Только бы прекратилось это испытание свечой.

Когда же всё это закончится? Когда ему всё-таки надоест сидеть или стоять над ней и поливать её воском? Интересно, как сильно свеча успела сгореть? И сколько еще свечей у него в запасе? В шкафу, в кармане. В руках? Может быть, и в руках - от Нейла можно было ожидать всего. Постепенно Сайюри начала привыкать к этой боли, капли уже не приносили такого острого дискомфорта, а тело не выгибалось дугой кажый раз. Только слегка вздрагивало, да мышцы живота напрягались. Или груди. Или живота и груди. Это уж как было угодно её насильнику. Похоже, он никак не отреагировал на её слова, продолжая поливать девушку воском. Всё так же молча. Интересно, он думает хоть о чем-нибудь? Кроме, конечно, того, как бы опустить её еще ниже, чем она была сейчас. А ниже было куда! И еще как... Об этом Сайюри пыталась не думать. Такая чистая, невинная, с нежным непорочным именем... "Маленькая лилия", сорванная так грубо и невовремя, растоптанная умелыми движениями. Осталось только бросить на обочину и оставить погибать в пыли, грязи и без единой капли воды. Её молочная кожа сейчас была в неэстетичных каплях воска. А под ними наверняка были маленькие ожоги. Красные, потом они станут нежно-розовыми, еще долго не сойдут с её тела. И ей придется прятать их от родителей и друзей. И от самой себя. Прежде всего, от себя самой.
Она почти не заметила, как пытка прекратилась. Хотя, если следовать поведению Нейла, это было скорее, испытание. Прошла ли она его? И да, и нет. Она почти проклинала себя за ту секундную слабость, которую позволила себе. За слова, произнесенные ею в почти забытии. Они означали только одно. Нет, не то, что ей было больно. Они означали нечто другое - она сдалась. А вот ему это наверняка понравилось. Конечно! Такая непредсказуемая, непокорная и ненавидящая издает мольбу, просьбу прекратить... Именно поэтому она не слышала его реакции! Вот оно! Он молчал, потому что он услышал её, услышал то, чего не ожидал услышать! А сейчас он раздумывает над её словами. Крутит в голове, возможно, даже повторяет. Только вот к чему это приведет? Погруженная в свои мысли, пытаясь отстраниться от происходящего, Сайюри даже не заметила момента, когда Нейл остановился. Вернулась она в реальность только тогда, когда вздрогнула от очередного резкого звука - это свеча полетела куда-то в сторону, ударившись об пол, и, отскочив куда-то в неизвестном направлении, покатилась. А потом тяжесть на её теле. Его тяжесть. Он лег на неё, соприкасаясь с её оголенным животом и грудью, причиняя еле заметную боль такой грубой сейчас одеждой. Ей оставалось только глубоко дышать, высоко поднимая грудь, и чуть заметно дрожать от еще такой свежей боли, холода и страха. Что он собирается делать сейчас? На что еще хватит его извращенного воображения?
И снова его губы на её губах. Такие медленные движения, словно он растягивал удовольствие и пытку, ленивые касания - неглубокие, но требовательные. Он словно ставил на ней печати принадлежности ему. Лишал её такого живительного воздуха, закрывая рот Сайюри своим ртом, приказывая приоткрывать губы в поисках глотка живительного вещества. И руки на её разгоряченном теле. Холодные пальцы порхают по коже - резкий контраст заставляет покрываться мурашками, и теперь она дрожит еще и от этих прикосновений. Он как будто нарочно проводит пальцами по восковым каплям, принося ей новые толчки боли, от которых Сайюри слегка выгибается навстречу Нейлу. И девушка уже не может связно мыслить - ей почти нравятся эти прикосновения. Почти только потому, что она все еще помнит, кто сейчас так плотно соприкасается с её телом. Наконец, он оставил в покое её губы, переместившись ниже - на шею. Глубокий вдох вернул ей способность мыслить, как будто вместе с кислородом внутрь поступил здравый смысл, пробудив инстинкт самосохранения. Вот только почему-то она теперь почти неосознанно подставляет ему шею под поцелуи.
И опять Сайюри слышит его голос с ноткой хорошо сдерживаемого возбуждения. То, что он предлагает ей просто немыслимо! Выбор?! Ставить её перед выбором? Никто никогда не смел этого делать! Она всегда сама за себя решала, что для неё является нужным! Так открыто говорить ей о его планах на сегодняшнюю игру! Мол, либо ты будешь хорошей девочкой, и свечей больше не будет, но не факт, что не будет и всего остального, либо ты не соглашаешься произносить позорное слово "рабыня" и мы начинаем развлекаловку прямо сейчас? Да как он смеет! Сайюри уже хотела выпалить гневную тираду в никуда - в темноту, распространяемую этой проклятой маской... Но тут Нейл снова склонился над ней, в очередной раз целуя. Как будто подтверждая свои слова. Будто бы давая время подумать и все хорошенько взвесить, сравнить. Бесконечно-долгий, невыносимо-долгий поцелуй - и он отстранился, закончив речь. Обещает? Нуну... Интересно, а учителя приносят какие-то клятвы на вручении дипломов? Как врачи? Мол, не навреди, не убей... А он тоже её давал?
Вот только она вряд ли вынесет еще одну пытку. Её кожа, такая нежная и хрупкая, как лепестки лилии, не перенесет еще одного испытания. Она даже от мизерного укуса комара покрывалась сыпью и волдырями. А там в шкафу есть плеть...
- Да....
- ЧТООООО!????? - внутренний голос взорвался от возмущения, захлебнувшись в собственной злости. Сердце еще более учащенно забилось. А Сайюри казалось, что быстрее некуда.
- Да, - совсем тихо, как будто ставя точку с внутренним диалогом, завершила девушка.

Отредактировано Кито Сайюри (2009-08-23 12:56:12)

Она сделала это? Произнесла слова - подтверждение его прихотям и желаниям? Повелась на его действия и согласилась играть по его правилам и плясать под его дудку? А что, если это была всего лишь уловка? Что, если она обожжется даже сильнее, чем обжигала та свеча, которая теперь такой забытой валялась где-то в углу комнаты? Что, если это была очередная пытка - переступить через себя. Самой завершить процесс капитуляции? Ну ладно, допустим, всё это не так, и Нейл действительно хотел доставить ей удовольствие в обмен на её подчинение. В конце концов, все всем подчиняются. Мир делится на хозяев и слуг. Только в данной ситуации разделение выражено более ярко. Но что, если он не поверит её словам? В конце концов, Сайюри могла согласиться только ради того, чтобы больше не мучаться. Показания, данные под давлением. Такие не принимаются и не весят ровным счетом ничего. Что, если он подумал, что это её "ДА", которое было выиграно в такой битве с самой собой, можно сказать потом и кровью, было просто пустышкой? Звуком, сотрясающим воздух, и не способным ни на что, кроме эха? А если он сейчас рассмеется ей в лицо и скажет, что она очень хорошая актриса и ей только в театре играть, срывая овации за подобные сцены? Всё, что он пока получил от неё за сегодняшний вечер - это оскорбления и грубости. А, ну еще один почти даже удавшийся удар. Ну как удар... Поэтому она была вполне готова к любой его реакции.
Его поцелуй, неизвестно какой по счету, опроверг её сомнения. Он ей поверил! Без лишних вопросов! Без уточнений, которых она так боялась, типа "Что именно - да?" или "Произнеси это вслух!". Нейл не стал мучать её еще больше - ему было вполне достаточно того, что уже произошло с ней внутри. И Сайюри впервые за всё это время решилась, позволила себе ответить на его прикосновение, такое желанное. С каких это пор его поцелуи стали желанными?! А, к черту. Она поцеловала его в ответ, приоткрыв рот и проведя языком по его губам, таким влажным и горячим. Но всё закончилось слишком быстро и внезапно. Сначала пропали его губы, а потом и он сам. Девушка даже испустила вздох разочарования. Однако вместе с этим Сайюри испытала неприятное ощущение, как будто после долгого сна с неё резко сорвали одеяло, оставляя в тонкой ночной рубашке. Тело начало покалывать, холод маленькими иглами врезался в обнаженную кожу, радуясь своему превосходству и пытаясь покрыть все большие площади. Ей казалось, что он повсюду. Даже там, где оставалась еще одежда. А может, ей просто не нравилось, что Нейл отстранился от неё? Ведь она так привыкла к теплу его тела? Сойдясь на компромисс, обе эти причины удачно уместились в голове Сайюри - она снова задрожала не только от внезапно накрывшего её холода, но и от потери тепла тела Нейла. Причем от последнего, кажется, больше...
А потом пропали веревки с ног, почти одновременно с этим её подняли на ноги. Довольно резко, стоит сказать. От долгого лежания, перед глазами поплыли разноцветные искры - желтые, зеленые, красные. И девушке пришлось приложить все усилия, чтобы остаться на ногах - следом за искрами пришло головокружение. Вскоре все прошло. Чувства отступили, когда руки внезапно почувствовали себя свободными. Он что, полностью её освобождает? А если бы она сейчас ударила бы его? Оттолкнула? Причинила бы боль и разочаровала бы его в себе? Нет, конечно, она бы так не поступила. Раньше, полчаса назад, возможно. Но не сейчас. Но могла ведь! Кровь сразу хлынула к затёкшим запястьям, отдаваясь лёгким зудом где-то в венах. Почти автоматически Саюйри подняла руки к груди и потерла запястья. Зря! Боль разнеслась по всему телу, заставив её почти вскрикнуть - наручники хорошенько натерли кожу, а то, что она лежала на спине, на раздраженных руках, только усугубило ситуацию. Она так и осталась стоять с поднятыми на уровень груди руками, услышав его слова. Кито даже гордо вскинула голову, не удержавшись, как делала это сегодня, когда только пришла в этот класс. Что? Ей снова их вернут? Холодное железо на свежие раны? А соли у него там в шкафчике нет? Для полного завершения картины? Ну почему нельзя просто связать руки в локтях веревкой, если ему так хочется лишить её возможности что-либо делать и к чему-либо прикасаться? То, что они будут не так сильно затянуты слегка успокоило, но только слегка. Перспектива быть снова связаной не очень радовала. Но это как-то померкло по сравнению с его способами разрядки. Ударить? Его? И как он себе это представляет? Она никогда не лезла первой. Все её действия были всего лишь ответом на поступки других. Это было её правилом. И даже сегодня она не собиралась его переступать. Не сделает ничего в ответ? Ну, девушка уже привыкла к его очень даже неординарным поступкам и словам, даже странным, так что в верности его слов она могла не сомневаться. Вот только...
- Я не боюсь. И я верю, что ты мне ничего не сделаешь. Но я не собираюсь тебя бить. Мне не от чего освобождаться. Хотя даже если так... Как ты себе это представляешь? Мои попытки тебя ударить с повязкой на лице?

С каждым новым словом он удивлял её всё больше и больше. Удивлял, настораживал и пугал своей непредсказуемостью и жестокостью. Он предлагал ей то, что она даже не то, чтобы никогда не делала, она даже не знала, как это делается! Сайюри всегда была слишком далека от всего этого. Погруженная в учебу и собственный внутренний мир, она тем самым оградилась от мира внешнего. И довольно успешно, стоит сказать. В жизни есть очень много других не менее приятных вещей, чем доставлять наслаждение себе и удовольствие партнеру. Как он сказал - поиграть с собой? А же не волейбольный мяч, чтобы с ним играть! А он будет сидеть в стороне и наслаждаться открывавшимися ему видами? Её смущенностью и неопытными движениями? Будет улыбаться и плавиться, словно ириска на солнце, от принадлежащей ему власти? Ублажать свое собственное достоинство с помощью её унижения? Он должен был научить её этому! А не смотреть алчным ласкающим взглядом. Что еще можно было ожидать от него? Он всегда останется тем, кем является. Маньяк - лирик? Смешно, теперь-то Сайюри понимала, что такого просто невозможно. То, что она ему говорила до этого теперь бесследно померкло. Все эти просьбы, согласия. Она согласилась не сопротивляться ему! Она признала его власть над собой! А он? Сайюри завслужила особенное отношение к себе? Вот оно - особенное отношение? Выделять людей из толпы, а потом заставлять их унижаться ради удовольствия других? Подчиниться ради удовольствия. Чьего удовольствия? Его? - Возможно! Своего? - Вряд ли. Теперь будет без боли? А моральная боль не в счет? То, что она теперь даже пошевелиться боится! Выполнить его приказ - выше сил. Ослушаться - невозможно. Слова. Такие грубые. Очередной контраст. Слишком много за сегодняшний вечер. Раздевайся?
Ну уж нет! Она этого не сделает! Не станет делать еще и этого! Было вполне достаточно, что она и так находилась полностью в его власти. Может, у него за пазухой есть шест? И музыкальный центр с соответствующей расслабляющей музыкой? И она должна будет извиваться вокруг него, как змея, и наворачивать километры? Или потом ей нужно будет переодеться в один из силиконовых костюмов и опять-таки под эту же самую музыку раздеться? Доставляя ему удовольствие плавными движениями и постепенно открывающимися прелестями? Нет! И еще раз нет! Если ему уж очень хочется, пусть пойдет в распутный дом, снимет там потаскушку, похожую на Кито Сайюри, и заплатит ей денег побольше, наслаждаясь её телом, сидя где-нибудь в углу темной комнаты. А если что-то не так, подключит фантазию, тем более той было через край. Не подходит? Тогда можно приобрести диск в одном из подпольных сомнительных магазинчиков. Поставить на повтор и наслаждаться, сколько угодно. Нажимать паузу, когда потребуется, ускорять, где неинтересно. Так много возможностей предоставляет современный мир извращенцам, идущим в ногу со временем! А она-то, глупая, думала, что её слова примут за поддельную монету. А оказалось, что всё совсем наоборот. Врал тот, кто обещал ласку и наслаждения.
- Твоя рабыня выросла не в рабских условиях. И выполнять каждое твоё желание она не обязана. Хочется насладиться? Подойди и раздень сам!
Сама она к своему телу прикасаться не собиралась. Поднеся всё еще саднящую руку, Сайюри резким жестом сняла повязку с лица, вырвав попутно несколько волосков с затылка, так неудачно запутавшихся в узле. Свет резко ударил в глаза, заставив даже немного прищуриться. Она как будто вновь обрела зрение, и все такие привычные предметы казались ярче, чем обычно. Повязка мягкими волнами опустилась где-то рядом с ногами девушки. Сайюри просто не могла удержаться, посмотрев на своё обнаженное тело. Её зрачки, казалось, полностью заполнили глаза от злобы. На себя за то, что попалась. И на сидящего напротив неё человека за то, что воспользовался её беззащитностью. Её молочно-белая кожа вся была покрыта засохшими пятнами. Грудь, живот, бока - всё превратилось в странного рода смесь кожи и восковой пленки. Как будто она не человек, а выдумка аниматоров - очередной монстр или мутант, появившийся ради разбавки сюжета. Подняв глаза она встретилась со взглядом Нейла. Раздраженный, хорошо сдерживающий злость, с заинтересованным, таким жаждущим продолжения представления. Хочется стриптиза? Сайюри сняла уже ставшей ненужной блузку и бюстгалтер - они бесформенным кулём упали сзади неё. Странно, но именно сейчас она резко почувствовала свою наготу. До этого не было ничего кроме смущения, а сейчас... Как будто полностью разделась. Но дальше раздеваться она не планировала. Не потому что стеснялась, хотя и это тоже. Но потому что теперь она понимала абсурдность собственных признаний. Она согласилась на подчинение в обмен на удовольствие и ласку. Всякие проверки вроде этой просто не имели права на существование. Хочет быть жестоким маньяком - пусть им остается до конца! И не опускается до призрачных обещаний...
Сайюри, по пояс голая, стояла перед Нейлом и смотрела ему в глаза. Гордая и неприступная, как и раньше. Разве что руками в бока не упёрлась.

Что он сейчас с ней сделает? Засмеется в лицо? Опять закует в наручники и свяжет ноги, на этот раз заведомо туже, специально причиняя боль? Скажет ей, что даже не сомневался в лживости её заявлений? Примется тут же издеваться и всячески опускать её как словами, так и действиями? Или подойдет и сам сорвет с неё одежду, разорвав её на мелкие кусочки, не задумываясь над тем, как она пойдет утром домой. Утром? УТРОМ?! Сайюри с ужасом подумала, что он действительно во власти продержать её тут до утра! А что подумают её родители, привыкшие, что дочь возвращается домой не позже десяти вечера, а еще чаще сидит в своей комнате, уткнувшись в учебник и подсвечивая страницы настольной лампой? Что они будут делать, когда не застанут её дома, как обычно готовящейся к занятиям или экзаменам? Она ведь даже не сказала им, куда идет - была уверена, что с этим практикантом разговор дольше пятнадцати минут не протянется. А в итоге они тут уже больше часа, а возможно и двух. Сайюри уже потеряла счет времени. Не сдвинувшись ни на шаг, она так же стояла, смотря на своего насильника, который по сути им уже не являлся, и ждала его ответных действий. Постепенно она даже успокаивалась и привыкала к своему новому внешнему виду, полуобнаженному с этими уродливыми пятнами. Ей хотелось снять, смыть, соскоблить их с её кожи! Втереть мазь в ожоги под ними! Но сейчас она не могла этого сделать, как бы ни хотела.
Наконец, Нейл встал. Внутренне Сайюри сжалась от одной его улыбки, как добыча сжимается при виде оскала хищника. Она почти почувствовала, как он её сейчас грубо ударит за такую дерзость, она полетит на пол, непременно себе что-нибудь изодрав, потом он сядет сверху и свяжет... Воображение рисовало страшные картины. Кито даже успела сделать шаг назад до того, как была схвачена неожиданно сильными руками и прижата к даже сквозь рубашку горячему телу. И она встретилась с ним взглядом. Такая немая сцена, достойная черно-белого кино. Только вот главная героиня была обнажена почти до предела, а главный герой был слишком развратен. Такого бы в старом-добром черно-белом кино не потерпели бы. Она уже не могла контролировать свой страх. Даже сейчас, когда он держал её так крепко и так безобидно, что ли, она смотрела на него испуганным взглядом, даже умоляющим. А в ответ всё то же спокойствие и самоуверенность. Тело била крупная дрожь. Не от холода - это выходило внутреннее напряжение, копившееся и вот теперь прорвавшееся наружу. Сайюри напрягала тело, пытаясь хоть как-то унять его - всё тщетно.
Его голос, такой тихий, пронзил её, как удар плетью. Неужели Нейл способен на такое? Неужели он умеет так говорить? Удовольствие? Где-то она уже слышала такое... Его голова, склоненное на её плечо, - такой близкий, интимный жест. Даже интимнее всего, что было до этого. Сайюри была готова стоять вот так вечность, в его руках, чувствовать плечом его дыхание. Его тело приятно согревало и отогревало чувства девушки. Теперь он казался ей не таким ужасным извращенцем, каким был в начале этого вечера. Внезапно, так быстро!, он отстранился от неё и тут же развернул к себе спиной. Так необдуманно снова пробудив в ней инстинкт самосохранения. Спиной к врагу - ни за что! Инстинкту было все равно, что враг теперь не совсем врагом являлся.
- Что ты?...
Договорить ей не дали. Его шепот, раздавшийся прямо над ухом, обдавший жарким воздухом, заставивший тело немедленно покрыться мурашками. Опять голова на её плече, и она кожей почувствовала, как Нейл снова улыбнулся. Только теперь по телу не пошла волна отвращения. Сайюри в данный момент воспринимала Нейла совсем подругому. Рука на её руке, сжала, удерживая и поддерживая одновременно, обжигая теплом. Вниз она старалась не смотреть, изучая стену стену перед собой, избегая осматривания восковых пятен и того, что Нейл собирается делать. Следуя его движениям, её рука поднялась выше, встретившись с его лицом. Вздрогнув от того, что Лиам облизал её палец, такого она не ожидала, Сайюри окончательно ему подчинилась. Он был таким нежным, открытым. Не старался её унизить и сломать, заставить ползать перед ним на коленях. Он дарил ей такое обращение, которого она заслуживает. А потом... Потом, когда Кито поняла, что он собирается делать на самом деле, она почувствовала, как её щеки накрывает волна смущения, а рука под рукой Нейла чуть сильно напряглась. Он всё еще не отказался от своей мысли, но теперь хочет сделать это несколько другим способом, приняв её слова к сведению. По-своему приняв. Юбка уже слетела с пояса, болтаясь теперь где-то на уровне коленей. Её собственная рука под твердым контролем руки учителя спускается еще ниже, к краю черных кружевных трусиков. От единственного прикосновения её пронзает током, засталяя сжимать ноги и слегка наклоняться вперед, выпрямляться заново, откидывая голову на грудь парня, стоящего сзади так близко, и с шумом выдыхать воздух, пытаясь унять дрожь, распространяющуюся по всему телу. Сознание разорвалось на мелкие кусочки и вряд ли планировало собраться снова в ближайшее время. А он продолжал, так медленно, растягивая удовольствие. Теперь-то она поняла, о чем он говорил. Теперь это было её удовольствие. Нейл дарил ей то, чего она еще никогда не знала и не чувствовала. Рука на её талии удерживала её от ненужных движений, дарила такую нужную сейчас опору. Сайюри чувствовала, практически осязала, как внутри, где-то внизу живота, растёт упругий комок, по-немногу увеличиваясь в размерах.
- Я... Это... - воздуха элементарно не хватало на что-то более связное. - Это так... Иначе.

Она не слышала ничего вокруг, поглощенная своими ощущениями, такими новыми, такими странными. Голос Нейла доносился откуда-то далеко. Все было покрыто какой-то дымкой. Казалось, нужно протянуть руку, и она, подобно занавесу, покачнется и еще долго будет слабо трепыхаться. Стук сердца в ушах уже давно выходил за рамки нормального стука сердца. Оно то пропускало удар, то вдруг начинало стучать так быстро, что казалось, будто не выдержав такого бега, скоро взорвется. Её тело дрожало, волны мелких конвульсий пробегали, начиная свой путь где-то на уровне груди, где лежала рука Нейла, и заканчиваясь там, где сосредоточилось её удовольствие. Такое желаемое сейчас и такое хрупкое. Девушка даже не сразу поняла, в какой именно момент Лиам предоставил ей самой управлять своим наслаждением. Просто в определенный миг она больше не чувствовала контроля. Его руки всё так же находились здесь, рядом с ней, на ней, она чувствовала его прикосновения кожей живота, груди, шеи и, наконец, подбородка, приподняв его вверх. Пальцы коснулись её губ, и Сайюри сама почувствовала тот жар, который она выдыхала. Жар, лишь отдаленно напоминавший тот, который бушевал внутри, грозя разорваться с оглушительным взрывом. Если только жар способен на такое. Она даже испугалась в определенный момент, потеряв наставления своего учителя, но возбуждение пересилило. Сайюри зашла слишком далеко, чтобы позволить себе сейчас остановиться.
Поцелуй, мягкий и нежный, коснулся её губ. Она даже прикрыла глаза от этого ощущения. Удивительно, но так думалось гораздо лучше, с закрытыми глазами. Будто её мозг просто не мог совмещать мир окружающий и то, что сейчас происходило с её миром внутренним. Он рушился. С оглушительным треском падали стены, поднимая в воздух огромное количество пыли, земли и грязи. Теперь ей нужно будет выстраивать его заново. Плевать, старый мир все равно не подходил под её новые состояния, такие отчетливые и резкие. Сайюри пила поцелуй Нейла, даже не в состоянии ответить на него. Девушка просто тихо простонала ему в губы, слегка сжав зубы и подавляя очередную волну дрожи, зарожденную прикосновением к её губам. Расслабиться?... Это сейчас было, наверное, единственное, что она смогла сделать. И как он только понял, о чем она думала минуту назад? Как он догадался, что её мысли были заняты родителями и завтрашним утром? Своим движением Нейл повел вторую руку Сайюри выше, к её груди. Похоже, она уже ничего не стеснялась, Сайюри даже показалось, что её рука сама поднялась к груди. Ему нужно было только показать ей, и вот девушка уже сама всё делает, поглаживая, оттягивая и теребя свой сосок. Внизу, там, где сосредоточилась всё её возбуждение и желание, стало горячо. Комок внизу живота превратился в тугой узел, спускающийся куда-то ниже, хотя казалось, что уже некуда. И опять его голос возле самого уха, руки на талии, то ненавязчиво поглаживающие, то прижимающие спиной к его торсу, его дыхание, которое Сайюри чувствовала шеей. Он был рядом, в этих касаниях и дуновениях воздуха, но его как будто бы не было. Он был словно фантом в её разгоряченном воображении. Еще пара движений - и Кито сотрясает сильная дрожь, напрягая её и без того уставшие мышцы, заставляя выгнуться назад и прижаться еще сильнее к Нейлу, выбивая стон, почти крик, из груди. Она ждет, когда её тело успокоится, наслаждается этой расслабленности после неземного напряжения, так уютно положив голову на его грудь. А потом поднимает руки вверх и обнимает Нейла за шею, так доверчиво и по-детски, всё еще стоя спиной к нему.
Сейчас ей совершенно не хочется говорить ничего. Хотя Сайюри понимает, что это не конец.

Она не знала, сколько уже времени стояли в этой тишине, обнявшись. Её руки уже затекли в таком положении, но она упорно не хотела их опускать. Ей нравилось это ощущение его кожи, ощущение его рук у себя на талии,таких нежных, таких надежных. Нейл прижимал её так близко к себе, будто бы боялся, что Сайюри сейчас исчезнет, растает, разрушится. Он словно оберегал её, дарил бесплатный щит. Ну не совсем бесплатный, конечно. Но та цена, которую выставил Нейл, ей нравилась, она была на неё согласна. Только бы он опять не превратился в того ужасного монстра, каким был совсем недавно. Пожирающим безумными глазами, издающим сумасшедший смех, причиняющим боль и страдания. Вот бы опять не слышать циничные нотки в его голосе. Девушка задержала содрагания при воспоминании о том Нейле в себе, понимая, что нынешнему Лиаму будет очень неприятно чувствовать это - её дрожь от страха. Если не сказать большего, он наверняка будет очень расстроен. Сайюри нравилось, когда он улыбался ей в плечо, говорил ей какие-то слова тихим голосом, слегка раздражая ухо горячим воздухом, нравилось, как он дотрагивался до неё. Это были такие осторожные прикосновения...
Внезапно перед глазами возникла картина совсем недавнего прошлого. Она лежит на полу, на глазах эта черная повязка, кусок ткани, прошитый по краям, а носильник отошел в сторону. Его как будто бы и не было вовсе. Вообще для Сайюри в ту минуту не существовало ничего, она была слишком напугана внезапной тишиной. Вот она слышит звук, такой близкий и далекий одновременно - это ткань, закрывая уши, мешает воспринимать звуки адекватно. И тут до её шеи дотрагивается рука, его рука!, такая противная в тот момент, такая отвратительная. Он опускается ниже, от шеи к груди, и еще ниже, к животу. По её телу пробегает дрожь, как будто она видит какого-то отвратительного таракана, а мысли немедленно наполняются злостью и желанием растоптать, раздавить. Так же, как он это сделал с ней. Но его прикосновения... Тогда, за толстой стеной ненависти, она не смогла этого понять. Сейчас же, познав его ласку и узнав, что он на неё способен, сейчас, когда он так нежно держал и прижимал её к себе, будто бы они были одной из тех парочек, что прогуливаются в воскресение по главному парку, сейчас Сайюри совсем подругому осознала те касания. Они были вовсе не еще одним способом поиздеваться над нею и спровоцировать на очередной поток ругательств и резких движений. Они были чувственными, такими же осторожными, как и сейчас. Это, конечно, было не то же самое, но они определенно были такими! Он жалел её даже тогда! Сочувствовал и, возможно, понимал...
Понимание этого заставило Сайюри пошевелиться и открыть глаза, которые до этого оставались закрытыми. Руки сами собой сжались сильнее вокруг шеи Нейла, приближая девушку к нему еще на милиметр. Возможно, она была не права. Возможно, она ошибалась, и очень серьезно. Но сейчас она была уверена в своих выводах. В конце концов, она была лучшей ученицей и сравнения и причинно-следственные связи ей удавались порой даже лучше, чем учителям. Вот только этому учителю, учителю физики, практиканту, которого определили к ним только потому, что никто больше не поехал сюда, она никогда не показывала свои знания. Она просто не хотела выходить к доске и оказываться перед его внимательным взглядом, она не хотела отвечать на его вопросы, дискутируя с ним, и ощущать всё тот же взгляд, Сайюри не желала разговаривать с ним после уроков, выслушивая, какая она умная девочка и как повезло её родителям и всей вселенной. И убегала сразу после окончания урока, иногда даже не дописав домашнего задания. А однажды и вовсе опоздала на урок, потому что не могла зайти в школу - на крыльце стоял Нейл. В ней всегда бушевало чувство какой-то непонятной ненависти к нему, разбавленной страхом. Она даже сама не могла понять, откуда всё это взялось. Всегда такой вежливый и обходительный. Открывал дверь перед девушками, помогал донести учебники, говорил комплименты...
Нейл оторвал Сайюри от размышлений, прикасаясь к её губам. Какая теперь разница, что она думала раньше! Просто еще один плюс в копилку сообразительности - в конечном итоге она не ошиблась, и этого человека действительно стоило избегать. А если бы она ответила взаимностью с самого начала? Если бы она не пряталась от него, а приняла бы вызов?... Мысленно послав всё к черту, и копилку с плюсиками туда же, Сайюри закрыла глаза и потянулась к его губам в ответ. Надо сказать, это было довольно трудно - она так и продолжала стоять к нему спиной, наслаждаясь его руками у себя на животе. Вот только стоило её дотронуться до губ Нейла, как они тут же исчезли. Она застывала на месте, и он снова обжигал её поцелуем. Движение навстречу ему - и снова никого. Он играл с ней, как играют ниточкой и фантиком, подвязанным на конце, с котенком. Наконец, ей надоело быть глупым беспомощным котенком, и Сайюри опустила руки и легко повернулась к Нейлу лицом, всё так же оставаясь в кольце его рук и открыв глаза. Посмотрев на него наигранно-обиженно, девушка потянулась к Лиаму, снова закидывая руки на его плечи и подтягиваясь к его лицу. Встав на носочки, Сайюри легонько поцеловала его в губы и чуть отстранилась, улыбаясь. Он был слишком высоким для неё и ей было довольно неудобно стоять в таком положении. Поцеловав его еще разок, на этот раз более продолжительно, девушка опустилась, прижавшись щекой к его груди. Ткань терлась о все еще возбужденную грудь, даря отголоски тех чувств, которые она испытала благодаря ему. Сейчас они были похожи на мраморное изваяние, вырезанное заботливой рукой мастера, выточившего все детали и передавшего все чувства. Двойственность мужчины и такую покорность Сайюри. Ей нравилось слушать стук его сердца, чувствовать, как поднмается его грудь, когда он дышит... Слова разрушили это идилию. Она подождала еще немного, наслаждаясь его руками, гуляющими по её полуобнаженному телу, слегка вздрагивая, когда он прикасался к её груди или дотрагивался до клитора, от этого прикосновения она чуть не вскрикнула. Наконец, когда тянуть с ответом было больше нельзя, Кито, всё еще прижавшись к его груди, решилась ответить
- Я хочу ласки. Хочу, чтобы теперь ты дарил мне наслаждение. Я твоя.
Пафосно и как будто со строк бульварного романчика, которые продаются в любом ларька по мизерной цене? Возможно. Но сейчас она чувствовала именно это. Можно ли описать все чувства, которые она сейчас испытывала? Наверное, такое под силу только поэтам. Сайюри поэтом не была. Ни поэтом, ни поэтессой. Она была обычной девочкой, которой хотелось, чтобы её обнимали, целовали, прижимали - ей хотелось тепла и защищенности. Ей хотелось ласки. А Нейл мог это дать, теперь она была в этом уверена.

Спина прогнулась от внезапно подступившего холода, исходившего от пола. Сайюри старалась прижаться к Нейлу еще сильнее, отстраняясь от неприятного чувства озноба. Руки изучали его торс, грудь, гуляли по плечам, очерчивали контур ключицы. Теперь он стал еще ближе к ней, сняв свою майку. Как будто исчезла последняя граница, разделявшая их. Её обнаженная грудь терлась о его кожу, а губы ловили каждое движение. Из монстра он превратился в человека, которого она не хотела отпускать, ощущать которого она хотела постоянно, независимо от обстоятельств и общественного мнения. А общество их наверняка осудит. Обществу будет совершенно все равно, что она почти даже сама согласилась на эту сладкую пытку. А он почти и не соблазнял её. Ну если не считать этих капель на её теле и шкафа, наполненного черным сомнительных свойств содержимым. Девушка не удержалась и покосилась в сторону открытой дверцы. Они как будто приглашали заглянуть внутрь, предлагали попробовать всё. А если не понравится, то попробовать что-нибудь еще. Наверняка в нем намного больше, чем может показаться на первый взгляд.
Ей нравилось, как реагирует её тело, когда он прикасается к ней. Его умелые отточенные движения заставляли Сайюри выгибаться и стонать. Сначала от его прикосновений к груди. Она помнила, что это не первое его такое прикосновение. Но чувства были совершенно другие. Тогда Сайюри спешила отвернуться от него, избежать этого. А сейчас девушка подставляла себя под его ласки, тихонько постанывая. Её последняя деталь одежды была аккуратно спущена вниз, заставляя Сайюри замереть от предчувствия. Еще секунда - и вот он уже сам играет с её клитором, даря ей новые ощущения т показывая еще неизведанные ею грани наслаждения. Полуприкрытые глаза, сбившееся дыхание и тихие вскрики, срывающиеся с губ, грозящие перейти в один протяжный стон. Напор в его словах вызвал улыбку на лице Сайюри. Она только сейчас поняла, в какую искусно выставленную ловушку она угодила. По собственной воле, своими губами, телом, мыслями, она отдалась ему. Договор, заключенный на добровольной основе. И теперь он мог делать с ней всё, что захочет. Правда Сайюри надеялась, что это "всё, что захочет" не перейдет грани разумного и приятного. Но то, что Нейл не остановится, даже если она будет умолять его об этом, было совершенно верным. Потому что девушка была убеждена - как бы она ни просила, что бы ни выдавал её здравый разум, взывая к телу, последнее подчинится её учителю.